Мед и сталь. Часть первая (СИ) - Страница 63

- Дипломатией, - он оживился.

- Ей, точно, этой самой, матией, вот мне и стало непонятно, - удивился он и снова нахмурился, - решил что чужаки пришли, но были те, с кем я разговаривал и общался, они то и начали переполох. Вот это я и не понял до сих пор, почему?

А у меня в голове вертелось много подозрительных мыслей. На внутренний заговор это мало похоже, но вот внушение, или принуждение, вполне могло. Поэтому я решила проверить, но для начала пожелав спокойной ночи троллю, еще раз извинившись, что разбудила, вышла. Не успела я выйти из его комнаты, как снова послышалось храпение.

- Нет, надо с этим что-то делать, - и пошла к себе в кабинет. Заодно нужно сказать стихийнику, чтобы повесил глушилку, а то у меня от храпа тролля, скоро голова трещать начнет. А пока старейшина занят, хотела разобрать отчет Каюки еще раз. Есть то, что меня настораживает. А пока я в этом не удостоверюсь лично, ни о какой подготовке к сражению и уж тем более подозрениям, да и этот юбилей, будь он неладен. Вообщем спать я ушла ближе к обеду, предупредив, что тот, кто меня попытается разбудить, получит проклятие немоты на неделю. Старшей оставила Каюки.

Отступление.

Мозес са Энинар.

Со дня нашего откровенного разговора с Аши прошло несколько дней. Я был спокоен и мог сосредоточиться, так как не думал о том, как буду с ней разговаривать и что в первую очередь сделаю. Но не только, по этой причине дни для меня прошли быстро и незаметно, дело в том, что я принимал активное участие в расследовании, касающееся возможного нападения степняков. Ведь кроме активного образа жизни нежити и пары тройки пропавших, случилось многое. Например, многочисленные заявления на посты стражей не только в крупных городах, но и маленьких деревеньках о пропаже родных и близких, были даже пара заявлений от разгневанных покупателей, на караваны, которые ушли с товаром, но так и не вернулись.

Первое что могло придти в голову, это грабежи и разбои. Но все тропы, которые могли использовать караванщики и путники мои люди проверили, и действительно, все те люди, которые пропали и караваны с продуктами там проходили. Остатки памяти леса, и доказательства что в этом месте на дорогах были искомые люди, помогли обнаружить лесные эльфы, но так же были остаточные следы магии, легкие и мало заметные и практически нераспознаваемые, но были, как и свежие следы от колес и копыт животных.

Близ города, принадлежащий королевству людей, Задария, правящий король которых, славиться богатствами и впечатляющей родословной, так же заявлял о жалобах жителей, занимающихся разведением домашнего скота и выращиванием овощей в лесных пределах, о том, что ходить в лес стало небезопасно. Да и сам он жаловался на то, что ездить даже на охоту, стало просто бесполезно. Живность пряталась, будто боялась более страшного и сильного зверя, а лошади не хотели заходить дольше, чем тем хотелось. Всхрапывали и вставая на свечку, могли просто скинуть седока и умчатся прочь. Только король думал на дракона, а не полчища степняков и горняков. Так же были разорены и разрушены ближние селения к горам и владениям орков, все это наводило на мысль. Но не только это. Прекратились на дорогах и трактах набеги разбойников и бандитов, в лесах, если не знать их оживленности стало очень тихо и спокойно, так бывает перед бурей. Птицы замолкают, и даже ветер не дает о себе знать. Все наталкивает на одну мысль, близиться что-то жуткое и разрушительное. Только оттого, что все об этом известно, не дает надежду на то, что этого вовсе не будет. Раз что-то началось остановить это можно, само это не пройдет.

- Мо, - ворвался в мой кабинет, разгневанный отец, маша перед собой бумажками, - постарайся объяснить, - кидая на стол кипу бумаг, усаживаясь в кресло, активно перебирая пальцами по столу, ждя моего ответа.

- И что ты хочешь от меня услышать, что это не правда? - Бумаги были моим отчетом, предоставленным Владыке, так как нам так же поступило много заявлений от народа о пропаже родных. Зная мою дотошливость в прошлом, Владыка поручил это дело мне.

- Доказательства, сын. Где они? - Он был в гневе. Оно и понятно. Кто хочет снова той же самой кровопролитной войны, что и девять столетий назад. Мало кто помнит, а кто помнит, то не забудет. Наш Владыка тем более, он потерял на войне всех. Остался сиротой, пусть ему и было уже далеко за десять веков. Родные всегда остаются родными, сколько бы тебе не было лет.

- Читай, - кинул я отцу папку с отчетами и всеми заявлениями о пропаже, которых насчитывалось не меньше сотни, - думаю, прочитав это, ты сделаешь правильные выводы. А когда решишь, что дальше делать, дай знать, - он смотрел на меня и не мог поверить. Я его понимаю, и меньше всего жажду оказаться правым. Но все идет к тому, о чем я думаю, и уже подозревает отец.

- Сын, я все проверю еще раз, а пока будь так любезен, объясни еще мне вот еще что, какого черта, ты делал в Стальном клане вампиров?

- У меня там знакомый, - не капли не колеблясь, ведь это правда.

- И кто же?

- Ты ее не знаешь, - бровь отца полетела вверх, и он спросил:

- Её?

- Да, она мой осведомитель, - отец встал и собирался уйти, но около двери остановился и сказал:

- Если узнают, что у тебя роман с кем-то из Стального клана, предупреждением не отделаешься, Владыка не я, он будет в гневе, сам понимаешь причину, - я понимаю. Ведь в войне против степняков девять столетий назад от вампиров погибли его родители, так что злость на них у него никуда не делась. Отец хотел, было уйти, как я ответил ему в след: